Искусственный отбор - Страница 8

Нет, решил Миронов. И нажал на кнопку запуска.

Как ни странно, но двигатель заработал. Билось наносердце с перебоями – то затихало, то срывалось в ошалелую барабанную дробь. Пустяки, ехать можно.

Игорь и поехал. На ближайшую станцию техобслуживания. А потом на другую, когда выяснилось, что здесь специалистов по старым механизмам нет.

Дождь хлестал как из ведра, встречные авто окатывали ковыляющую как хромая кобыла машину Миронова грязными потоками. Дома нависали над дорогой злобными великанами, гневно перемигивались множеством глаз, а система оповещения то и дело возмущенно выла – помеха слева, помеха впереди! Экраны-окна не успевали генерировать образы препятствий, так что двигаться приходилось фактически вслепую.

Хотя, в конце концов, агенту повезло, на одной из станций попался толковый молодняк. Ребята поначалу лишь посмеялись:

– А что под капотом? Гибрид или ДВС?

Ты еще о паровом двигателе вспомни.

– Вы б заменили древний хлам чем-то более современным, а?! Желательно с нейронным интерфейсом.

Впрочем, юморили техники привычно и беззлобно. Облазив половину Сети, отыскали на каком-то заштатном сервере необходимые данные. А затем методом проб и ошибок исправили программу бортового компьютера.

О коммуникаторе Игорь вспомнил лишь в два часа дня, когда сообразил, что тот подозрительно долго не подает признаков жизни. Попытался связаться с офисом, но обнаружил – девайс также надежно мертв. Проклял день, который начался столь отвратительно, и свернул к ближайшему маркету.

Новое устройство не успело включиться, как пришел вызов от на редкость раздраженного Виктора. Командир даже не спрашивать ничего не стал, просто приказал мчаться по «этому адресу». Вот так Миронов и оказался, в конце концов, в тихом дворике одного из престижных районов Пангеи.

С минуту постоял, подставляя лицо косым струям дождя и порывам ветра. Поздоровался с Антоном, тот на ходу выдал скороговоркой нечто вроде: «Ребята там, ничего сложного, найдете меня в кафе за углом…». Слегка удивленно посмотрел вслед бойцу команды, перевел взгляд на двадцатиэтажное здание-древо с неправильной формой окнами-дуплами. Вздохнул и отправился навстречу новым неприятностям в виде залитой кровью квартиры, зеленой команды экспертов-стажеров и неразрешимых загадок…

Странно, но темные мысли оставили Игоря. Работа заставила позабыть и о мелких неурядицах, и о кошмаре. Он занимался тем, что умел, и думал лишь о конкретных делах. А зря. Потому что на деле предчувствие оказалось именно чутьем. И уже очнувшись в карете Скорой Помощи, Миронов проанализировал факты, признал – решительно все вело к проблемам. Просто не хотел замечать, раздраженный и смущенный каким-то глупым сном, а снежный ком превратился в лавину.

Сломанный душ и пищеблок – пустяки, хотя давно думал о том, чтобы вызвать ремонтника дом-систем, но откладывал.

Хуже с авто. Машину тоже слегка лихорадило последнюю пару недель, однако времени заехать на станцию техобслуживания не находил. Да и успокаивал себя мыслями – ездит же, чего трогать.

В итоге машина сломалась, Игорь опоздал, не успел изучить детали дела, не подготовился к возможному бою, чего никогда и ни при каких обстоятельствах не делал. И сон… проклятый сон заставлял совершать одну глупость за другой. Нужно было остановить Приходько и подробно расспросить, следовало вызвать аналитиков или Кириллыча, потребовать последний отчет о незаконных модификациях преступника. И на основании этого подобрать соответствующее оружие…

Похожим образом Миронов поступал всегда. А если точнее, вынужден был поступать, так как по сравнению с другими агентами являлся ущербным.

Он обречен жить семьдесят или восемьдесят лет – ровно столько, сколько жили предки до Войны. Стареть, дряхлеть, болеть и слабеть, покрываться морщинами, когда все вокруг остаются вечно молодыми, красивыми и здоровыми.

Он не мог привить себе усиленный иммунитет или регенерацию, любой из боевых и гуманитарных мод-пакетов оставался для него недоступным. Да что там, по жизни приходилось юзать лишь устаревшие девайсы прошлой, графеновой эпохи. И имплантатами также не пользовался. Во-первых, из упрямства и чувства протеста – мол, и так обойдусь. Во-вторых, чтобы организм не отторгнул биомодули, необходимо принимать соответствующие лекарства. Постоянно, всю жизнь. А это в свою очередь попахивало зависимостью. К тому же пропусти одну-две инъекции, и здоровые ткани воспалятся, начнут гнить. Кто-то, может быть, и смирялся с неудобствами, но агент боялся ослабеть.

Болезнь называется СГУ, или Синдром Генетической Устойчивости – дурацкий и пока необъяснимый каприз природы, что заставлял ДНК Игоря и нескольких тысяч таких же неудачников сопротивляться любым изменениям. Для современного общества – страшный недуг. Ведь другие смогут купить здоровье, интеллект, таланты и долголетие. Тебе же остается пользоваться скудным набором матушки-природы.

У Миронова было достаточно времени, чтобы свыкнуться со своим положением. С СГУ рождаются, а не заболевают. И к снисходительному отношению приятелей-знакомых он привык. И к постоянной борьбе за выживание в современном мире, где истоки (такое уж неказистое название закрепилось за людьми без модификантов, с «чистым» генофондом) занимали лишь низшие должности, звались никто и оставались никем. Но смиряться Игорь не пожелал.

Если ты один из последних «хомо сапиенс» среди «хомо новус», так и пользуйся тем, чем славился человек предыдущих столетий – разумом. Так считал Миронов, и с детства постоянно тренировал мозг наравне с телом. В результате окончил гимназию с отличием, затем к всеобщему изумлению поступил в Академию АКМ. Что еще удивительнее – тоже закончил и стал одним из лучших оперативников в округе. Вот только в боевой обстановке сложнее…