Искусственный отбор - Страница 21

Но нет, опасным незнакомец все равно не выглядел. Слишком хилый и слабый, ни намека на мышечные усилители. Одет как средней руки чинуша в городском департаменте, ведет себя немного нелепо. Но общая безликость напоминала о серых громилах перед кабинетом командора. К тому же агент не питал иллюзий – сюда могли зайти только те, кто имел на то право.

Страх по-прежнему не отпускал. Лишал сил, заставлял трястись руки и колени, бил холодным кулаком под дых, мешал думать. А мужчина, так и не дождавшись слова или жеста от Игоря, пожал плечами. Вновь откинулся в кресле, принялся с удовольствием хрустеть картошкой.

– Не хотите, как хотите. А я люблю такое, хотя говорят – вредно. Но знаете что? Пускай. Человек должен позволять себе маленькие слабости.

– Исключительно маленькие, – с трудом сказал Миронов.

– Точно, – кивнул неизвестный. – От больших потом слишком много проблем… Скажите, вы счастливы?

– Нет, – ответил законник, немного удивленный подобному вопросу.

– И вас это устраивает?

– А должно быть иначе? Счастье в абстрактном смысле недостижимо. Как и все абстрактное. На примитивном же уровне счастье можно считать полным удовлетворением потребностей.

– Но удовлетворение заставляет останавливаться, – кивнул мужчина. – Прекращается любое движение, развитие.

– Да.

– Замечательно. Не люблю людей, что считают себя счастливыми. В их глазах я выгляжу чудовищем, что приходит и разрушает хрустальные мирки. Но мы с вами знаем – реальность проще, подчиняется причинно-следственному принципу. Они создают причины, я – неизбежное следствие.

Последняя фраза прозвучала невнятно, незнакомец снова принялся аппетитно есть. Украдкой посмотрел на застывшего в дверях Миронова, чуть приподнял брови. Встал, суетливым жестом пригласил агента сесть.

Миронов лишь качнул головой, спросил напрямик:

– Феромоны? Или Глас Иерихона?

– Гром, – не стал юлить мужчина. Улыбнулся как можно располагающе, виновато развел руками. – Не напрягайтесь, разработка секретная, чуть помощнее Гласа. Но простите, работа такая. Сейчас деактивирую.

Искусственный страх схлынул резко, волной. Но опаска и раздражение остались. Последнее – из-за неуклюжей попытки надавить на него при помощи запаха и низкочастотных колебаний. Дешевый трюк. Дешевый, но действенный, ведь он сразу воспринял незнакомца всерьез, чего тот и добивался. И вообще видно, что умеет играть на противоречиях внешности, слов и содержания, постоянно атакует… Первое же – из-за понимания, кто зашел на огонек. И от кучи вопросов, что бились в мозгу.

– Спасибо, – бесстрастно произнес Игорь, стараясь держать лицо непроницаемым.

– Не стоит благодарности, – улыбнулся незнакомец. – Я забыл представиться. Артур Геринг.

– Чем обязан, уважаемый?

– Визит вежливости так сказать. Да и хотелось посмотреть на местную… э-э-э… знаменитость.

– Хотели сказать достопримечательность?

– Вы любопытный человек. И не лишены самоиронии. Самоирония – признак ума. Кроме того отличный послужной список, множество расследованных дел, награды и поощрения. И одновременно – исток. Откройте тайну, Игорь, как вы справляетесь с работой в поле? Большинство ваших противников сильнее и быстрее, некоторые почти неуязвимы.

– Почти не считается. Они люди, – сдержанно ответил законник. – А люди совершают ошибки.

– Замечательный ответ, – рассмеялся гость. – Чувствую, слегка увиливаете. Но да ладно, у каждого есть право на маленькие тайны.

– Многие из которых вам известны.

– Подловили, – расплылся в улыбке Геринг. Присел и к немалому удивлению агента поднял со стола планшет со стопкой самых настоящих бумажных листов, принялся читать: – Игорь Константинович Миронов. Возраст – тридцать действительных лет. Родился в семье талантливого биотехника Константина Анатольевича Миронова, и не менее талантливого генного программиста Елены Сергеевны Фандориной. Есть брат, Алексей… так дальше нудятина о детстве: что кушал, чем какал, академии-дипломы, поступил на службу, бла-бла-бла… о, тут интересно! С раннего возраста обнаружен СГУ. Родители долгое время пытались разрешить проблему, в конце концов, занялись изучением Синдрома напрямую. Но так как некоторые эксперименты являлись опасными и лаборатории наложили запрет, принялись экспериментировать на…

– Хватит, – сказал агент, почувствовав себя не в своей тарелке. Обычно читал чье-то досье, а не слушал собственное. – Я понял, что мои маленькие секреты вы знаете.

– Вряд ли все, – вздохнул Артур. – А я такой любопытный. О чем вы вчера вечером говорили с братом?

Внезапно! Но как раз чего-то подобного Игорь ожидал. И выдержал удар, внутренне окаменел. Влип Алекс, влип крепко. Что же такого натворил, если…

– Ни о чем особенном, – ответил Миронов. – Я с братом не в дружественных отношениях и общением не горел. Тем более после клиники. Напомнили друг другу о старых обидах и разбежались.

– Понимаю, Алексея Константиновича трудно считать приятным человеком. И добропорядочным гражданином тоже, – хмыкнул гость. – Какая ирония: один из братьев – преступник, второй – законник. Если б не ваша репутация, я бы подумал…

– Но вы не подумаете? – с вызовом спросил законник.

– Нет, – отрезал Геринг. – Я верю фактам, а факты в вашу пользу. Алексей ни о чем странном не упоминал?

Теперь осторожно!

– Смотря, что считать странным, – задумчиво обронил агент. – У меня сложилось впечатление, что брат не в себе. Да и выпил изрядно. Болтал о каком-то мировом заговоре, о преследованиях.