Искусственный отбор - Страница 130

130

– Я прав? – с нажимом спросил Миронов.

– Не дави, – проворчал Виктор. Но, заметив вспыхнувшую в глазах собеседника злость, сдался: – Ладно, блок не распространяется на оперативную информацию… Не работали мы с Лешкой. Не изначально. Я Наблюдатель. Приставлен следить за работой Агентства, регистрировать нетипичные происшествия как в области ведения АКМ, так и в смежных сегментах.

– Вроде проявлений Коллективного Сознательного, – догадался законник, сложив два и два: следы командира вели к Сущности, лишь изредка пересекаясь с тропинкой Алекса.

– Именно. Честно говоря, в последнее время именно его и отслеживал, наверху стали беспокоиться повышенной активностью Фантома.

– А к Весенскому зачем ходил?

– Хотел вернуть в штат. Он – разработчик Слияния, мог бы придумать, как отключить. Но при встрече я заподозрил, что Олег Григорьевич одержим. Пришлось уйти, чтобы не провоцировать Коллектив. Заодно требовалось придумать, как поступить. Позже со мной связался твой брат и рассказал о задании, о нескольких странных стычках с вроде бы посторонними людьми. В ходе расследования выяснилось, что Фантом тоже готовился к налету на Дженетик. Командование приказало помочь вопреки риску дискредитации.

– Дженни Вэй, Юрий Сухинов?

– Прикрытие и поддержка. Я так думаю. Романов физически не мог пройти весь путь в одиночку, Коллектив готовил нечто вроде эстафеты. Девица и работяга – хорошие образы, малозаметные на улицах. Как и Александр Павлович – в лабораториях.

– Ты их устранил. Но хозяина квартиры добить не успел. Поборолся, оглушил, получил пару царапин, которые наспех перевязал и спрятал под кителем. И на которые в клинике после ранений никто не обратил внимания. Потом тебя явно спугнули соседи, вызвали полицию. И ты изменил тактику, затеял новую игру. Один из тройки любовников зашиб других из ревности. Сомнительная версия, но легавым хватило бы с головой, убийцу искать не стали. Вот только их смутили имплантаты, вызвали АКМ…

– И пришел ты, начал задавать неудобные вопросы, – буркнул Ким. – И случилось то, что случилось. Позже пришло сообщение о возможном предательстве Алекса, но дело перекинули на Геринга, а мне приказали залечь на дно. Я мог оставить свою ДНК, прикрытие оказалось под угрозой.

– Ты и оставил, – сказал Игорь, пристально глядя в глаза корейцу. – Но ни в одном банке данных такой не значилось… Кстати, почему сбежал тогда, в офисе?

– Честно? По новому алиби меня уже два часа как допрашивали в центральном Департаменте. Инкриминировали превышение полномочий в каком-то старом деле, осудили и без долгих рассуждений отправили в ссылку в дальнюю Зону. Вернули б, когда убедились в целости прикрытия, сказали об ужасной ошибке следствия. Но свои наработки я должен был забрать, только опять ты появился не вовремя. Я и перепугался как юнец, наследил. Так шпионы и попадаются.

Бывший командир невесело рассмеялся. А Миронов продолжал разглядывать его глаза и думать.

Радужка Кима цвет не меняла. Но кто знает, быть может, метаморфы по-разному выдавали собственную сущность. Да и намекнул, есть то ли шкала, то ли ранги. Различная глубина изменений? Или иные умения, качества? Бес знает.

Чего не отнять, так того, что Виктор слишком старался. Расшевелить, вызвать реакцию. Напоказ ругался, хмурился, шутил. Словами, тоном и мимикой внушал – мы оба люди-человеки, оба в тяжелом положении. Пытался если не установить приятельские отношения, то хотя бы убрать холод и настороженность со стороны пленника.

Зачем?

Элементарно, Ватсон. Ты нужен. Нужен живым, нужен как союзник. Или не ты, не совсем ты… метаморф. И он в отчаянии. Торопится, пробует различные подходы, в нарушение правил выдает крупицы информации, допустимые ментальным блоком.

Если блок вообще есть. Может и запутать, ради того, чтоб затащить в лабораторию. Там попилят на кусочки, подробненько изучат. Тэкеши тоже поначалу пел о высоком…

Снова установилась молчаливая пауза. Изгой мучился догадками и боролся с приступом паранойи, а кореец, проницательно угадав состояние бывшего подчиненного, просто ждал, задумчиво смотрел на столб дыма, на горы и небо.

Мимо пробежал отряд тяжелых штурмовых мехов, смахивающих на толстых человекоподобных жуков: с грохотом, лязганьем оружия, скрипом хитина. И пленника, и Наблюдателя осыпало пылью, накрыло волной разогретого воздуха, пахнущего технологическим маслом, чем-то едким и кислым. Двое из отряда лишь в последний момент заметили людей-букашек, с трудом увильнули и задели кедр, оставив рваные раны в коре.

Вдалеке послышались трели винтовочных очередей, завесу черного дыма рассекли тонкие огненные черточки. Из Разлома полезли анимоды из тех, кто выжил и успел добраться до ангаров с боевыми костюмами, попытались закрепиться. Около двадцати помятых машин рассыпались среди обугленных и оплавленных валунов, начали стрелять. И задержали, заставили смешаться и отступить несколько отрядов ПСБ.

Отчаянная вылазка. Вылазка, обреченная на провал.

Еще несколько секунд мехи корпораций держались, яростно палили в стягивающихся отовсюду безопасников. Но затем в движение пришли дроны, кружащие над Разломом. Танец мошкары сломался, черные осы круто ринулись вниз, на лету транформируясь в боевые формы. Упала одна из машин анимодов: обезображенная и изорванная в клочья, превращенная в истекающую черной жижей груду металла, хитина и плоти. Взорвалась вторая, разметав несколько ветхих каменных глыб, чадно и скучно загорелась третья.

Одновременно усилили натиск бойцы ПСБ, успев перестроиться и отдышаться, в завесу дыма полетели гранаты. К этому времени боеприпасы у солдат «Дженетик» закончились, множественные хлопки разрывов прозвучали ясно и страшно без привычного фона винтовочных выстрелов. Но еще спустя удар сердца небо отозвалось слитным воем и гулом, задрожало как от поступи великана. Звено штурмовиков на бреющем кинуло в склон соседней горы темные россыпи семян.

130